6 июня 1845 года А. И. Рудаковой — «почетной гражданке» и «купеческой жене» — был выдан план усадьбы с обозначением на нем всех дозволенных «переделок, поправок и пристроек» в конюшнях, каретном сарае и других строениях.
Семейство, поселившееся в пречистенской усадьбе, хоть и не столь многочисленное, как у прежних владельцев, было все же немалым. В «алфавитных списках» домовладельцев Пречистенской части на 1849—1852 годы значится «почетный гражданин 1-го разряда купец… Алексей Федоров Рудаков 59 лет, вновь поселившийся. Жена его Александра Ивановна 49 л. Дети его: Иван 26 л., Алексей 24 л., Александр 22 л., Николай 21 г., Владимир 15 л., Александра 14 л., Елизавета 7 л.». Указан и «промысел» купца Рудакова — «торгует чаем».
Таким образом, на два десятилетия — 1840—1850-е годы — дом оказывается в распоряжении большой купеческой семьи чаеторговцев. Именно в эту эпоху купечество составляет, по выражению В. Г. Белинского, «ядро коренного московского народонаселения». В статье «Петербург и Москва», помещенной в 1845 году в составленном Н. А. Некрасовым сборнике «Физиология Петербурга», Белинский говорит о знаменательных переменах в московской жизни.
Любопытно, что в той же статье, говоря о быте московского купечества, Белинский особо подчеркивает любовь его к чаепитию. Впрочем, любовь к чаю вообще издавна считалась отличительной чертой москвича. Об этой стороне московского быта не без иронии писал в 1850-х годах И. Поляков — автор книги «Москвичи дома, в гостях и на улице».
Надо полагать, что промысел Рудаковых, отвечавший насущной потребности жителей города, приносил им немалый доход.