Теплынью, спокойной домовитостью веет от негромких голосов, от незатейливых примет мирной будничной жизни. Ведь это ее фашистская нечисть ярилась навсегда погасить тогда, в сорок первом…
Ельня — городок маленький, тихий, какие раньше назывались у нас заштатными. Верховодит Ельня крупным районом, где 30 крепких хозяйств. Они все больше дают стране хлеба, льна, молока, мяса, улучшают поля, поднимают их урожайность. Жизнь хороших, работящих людей насыщена большими заботами, пониманием того, что и их ельнинская земля — частица великой России.
Все дальше катит наш «газик» по широкому большаку, пересекающему округлыми извивами низины и возвышенности. Асфальтированный большак — подмога для тех, кто в слякотную пору выбирается к нему ухабистыми, едва проходимыми проселками. Днем и ночью не знает большак тишины. Трудится для мира, как трудился когда-то для войны. В обе стороны идут с поклажей грузовики. Нездешние и свои. Свои еще и трактора с прицепами. Везут семена. К посевной. Удобрения. Запчасти для колхозной техники. Надо поспешать с ремонтом. Февральские дни для сельских людей мелькают, словно телеграфные столбы.
Вот в кузове грузовика новенькие повозки с поднятыми оглоблями. Напомнили смолистый запах теса в цехах ельнинского завода, изготовляющего повозки и сани. Его здесь называют: «Наш обуховский».
Шутка шуткой, а в его продукции по всей стране есть еще нужда, хотя главенство у нас, конечно, за машинами. И для них на том заводе делают кузова. Телеги же и сани в двести мест, аж до самого Сахалина, отправляют ельнинские мастера. Особую продукцию — для киноискусства. А вы думаете откуда у нас берутся светские коляски, дворцовые кареты, в которых разъезжают герои многих фильмов, и боевые тачанки, что пылят на экранах по дорогам гражданской войны?
Такая работа поручается истинным художникам старинного ремесла. Их очень ценят в Ельне, особую уважительность им оказывают. Один из них — Михаил Григорьевич Куклин. Степенный, крупное лицо. Очки в золоченой оправе. Вспоминаю его слова: «Когда-нибудь и нынешние сани будут воспроизводить, как экспонат истории. Но сохранятся навеки плоды искусного труда, нужные во все времена». О жизни мысль, о будущем. Во имя этого истекала кровью смоленская земля.
Та суровая пора становится на смоленской земле как бы фоном каждого сегодняшнего впечатления, каждой встречи, оттеняя дорогую значимость всего, что есть для нас простая будничность нашего бытия, его радостей, забот, ожиданий. Ценой великой за все это заплачено сполна и на земле, что простирается по обеим сторонам большака, которым мы едем.