Пять томов «Зоологии путешествия на «Бигле» (1840—1843) написаны профессионалами-зоологами, а роль самого Дарвина, собравшего все эти изумительные коллекции, была при написании подчиненной. Именно как геолог Дарвин стал эволюционистом, подарив науке остроумную теорию образования коралловых рифов; сыграл он важную роль и в победе взглядов своего учителя (а затем близкого друга) Чарлза Лайеля на постепенную эволюцию земной коры. И, как и Лайель, Дарвин долго не решался увязать геологический эволюционизм с биологическим.
Он отплыл в Южную Америку студентом-богословом, чье биологическое и геологическое образование ограничивалось сведениями, полученными при самостоятельном чтении и в ходе личных бесед с учеными, один из которых, ботаник Дж. Генсло, и рекомендовал его капитану Фиц Рою, желавшему иметь на борту натуралиста. (С трудом удалось уговорить отца Дарвина, которому, между прочим, пришлось экипировать сына и все пять лет оплачивать его питание на корабле, поскольку адмиралтейство финансировать затею Фиц Роя отказалось, а сам капитан и без того вложил в экспедицию уйму денег.) Еще студентом слышал Дарвин об эволюционном учении Ламарка, но остался к нему равнодушен: изменчивость организмов одного вида, столь ясно открывшуюся Ламарку при сравнении образцов, доставленных из разных местностей, Дарвин прочувствовал только теперь, плывя и едучи верхом мимо сказочного богатства тропической флоры и фауны; но ни с Ламарком, ни с эволюцией вообще пока не связывал.
Дарвин вставил несколько намеков на этот счет: осторожной полусимпатией упомянул одну мысль из «Философии зоологии» Ламарка, а в конце главы 8 при обсуждении проблемы вымирания видов, сказал о возможной роли перенаселения. Но не в этих намеках смысл книги, а в описании природы и людей во всем их разнообразии, которое подано нам вне какой-либо сухой схемы. Он мог, конечно, написать, что сильный всегда истребляет более слабого, но не делал из этого фактор эволюции. Наоборот, честно отметил, что высокая смертность туземцев Австралии и Таити не может быть целиком объяснена перенаселением и давлением европейцев.
…Ничто, казалось, не могло тогда угрожать подводным лесам огромной бурой водоросли макроцистис. Это сейчас ее убирают подводными косилками, а экологи озабочены ее судьбой, но уже в «Дневнике изысканий» мы с удивлением читаем: «Между листьями этого растения живет много рыб различных видов…»
Издатель Джон Мёррей с тех пор всегда издавал Дарвина. Воодушевленный успехом первого издания (1500 экз.), он решился в 1845 г. напечатать сразу 9 тыс. экз. второго издания, да еще и без карт. Это было уж слишком, и книга разошлась только через 14 лет, когда автор стал знаменит своим «Происхождением видов» (которое тот же Мёррей издал сперва крохотным тиражом в 1250 экз.). В 1860 г. издатель наконец поступил верно: снова издал 1 тыс. экз. «Дневника» и 3 тыс.— «Происхождения видов». Всего при жизни автора в Лондоне было отпечатано 13,5 тыс. экз. «Дневника».
На русский язык «Дневник» переведен в 1865 г. (сразу после «Происхождения видов»). Только в послевоенные годы вышло четыре его русских издания. Последнее (1983) имело тираж 60 тыс. экз. и с прилавков исчезло моментально.
Ю. В. Чайковский
А теперь немного отвлечемся от изданий Дарвина, потому что нет ничего увлекательнее компьютерных игр, и если вы не знаете, как и где купить адену, можно считать, что вам не улыбнулась удача.