Автор сценария Дэвид Шервин. Режиссер Линдсей Андерсон. Оператор Мирослав Ондричек. Художник Алан Уитни. Композитор Алан Прайс. «Уорнер Бразерс», США.
Фильм «О, счастливчик!» вызвал у нас много откликов после успеха на Каннском фестивале 1973 года. Потом картина прошла по нашим экранам, вызвав живой зрительский интерес и споры. Поэтому нам кажется, что и сегодня стоит вновь обратиться к этому яркому и сложному произведению западного кинематографа.
«…Все будут счастливы», но только без чувства, без разума и без любви». Кажется, что этот апокалиптический прогноз модного американского философа Эриха Фромма известный английский режиссер Линдсей Андерсон спроецировал в современность. Чтобы понять его фильм, надо учесть, что Андерсон намеренно, даже подчеркнуто пренебрегает причинно-следственными связями, опускает и предысторию конфликта и «историю болезни» героя: он сразу ставит нас перед ситуацией предельной, освобожденной от бытовой конкретности, психологических мотиваций и хитросплетений житейских случайностей.
Режиссер прибегает к «беззащитной» обнаженности притчевой конструкции, чтобы максимально обострить свою позицию в борьбе с коррупцией, жестокостью, лицемерием, чтобы подчеркнуть свое осуждение общества, в котором деформированы и разрушены живые человеческие связи. При этом он демонстративно опирается на классические английские литературные традиции: сюжет фильма строится как история паломничества юного Майкла Трэвиса, позволяющая дать «сколки» со всех сторон жизни современной Англии. И в этом он напоминает сюжетную структуру романов Смоллета, «Тома Джонса, найденыша» Филдинга, «Барри Линдона» Теккерея. Словно бы апеллируя к памяти своего зрителя, к его историко-культурной эрудиции, Андерсон включает в «Счастливчика» знакомые по просветительским романам фабульные ходы, мотивы дорожных странствий, неожиданных встреч, испытания тюрьмой, отверженностью, предательством. И даже венчающая мытарства авантюрного героя обязательная счастливая развязка — получение наследства, выгодная партия, воссоединение с любимой — имеет свой пародийный парафраз в «хэппи энде» фильма: Мика неожиданно пригласят сниматься, он станет кинозвездой.
Авантюрная традиция очень нужна поэтике Андерсона. Герой — путешествующий простак, «Кандид» — не создает ситуации, не влияет на ход событий, ибо п р о г р а м м н о не наделен своим, неповторимым, особенным. Подобно лакмусовой бумажке, он призван проявлять особенности окружающих. Отсутствие яркой, активной характеристики главного героя в идейном контексте фильма выполняет функцию специального обличения.
Активизируя известное, традиционное — коллизии, ситуации, типажи, канонизированные английским романом, — Андерсон создает своеобразную систему легко узнаваемых «знаков». Они-то и формируют самый первый «виток» пружины фильма — его поэтики, — помогая восприятию всей сложной идейно-философской и художественной конструкции.