Читатель наверняка обратит внимание на такую добрую сторону произведений Кожевникова, как последовательность внимания к человеку труда. С каким уважением, как любовно говорит писатель о рабочем достоинстве, профессиональном мастерстве, справедливо считая такие качества существеннейшими в нравственной оценке личности. Это видишь не только в тех очерках, что посвящены разным периодам мирного хозяйственного строительства, но и в тех, что писались на фронте. Для В. Кожевникова героическое поведение человека на войне неотделимо от воинского умения, точного расчета, сноровки, и в этом смысле писатель любил — и в прозе, и, как видим, в публицистике — сближать, сопрягать между собой труд мирный и труд ратный. Совсем не случайная деталь возникает, например, в очерке «Живая и мертвая вода», который рассказывает о бойцах подразделения, в условиях прифронтовой полосы производящего ремонт танков: деревянный фургон, где находилась слесарная мастерская, был «совсем такой», «какие бывают у трактористов или комбайнеров во время посевной или уборочной…». Не раз говорил писатель о своих героях — и о собирательных, вымышленных, и о документальных — как о людях двойного подвига, трудового и боевого. Природу этого единства он и стремился показать, стремился подчеркнуть патриотические чувства советских людей, силу их коммунистической идейности.

Любопытно: в иных очерках встречаешь персонажей, которых можно считать прообразами героев кожевниковской прозы, намеренно названных теми же именами и фамилиями. К примеру, Балуева (очерк «Государственные люди»), фамилия которого хорошо известна по названию повести, оказавшейся при своем выходе, в начале 60-х годов, в самом центре литературных споров, или Елкина (он возникает в очерке «Трасса», а существует повесть, так и названная — «Товарищ Елкин»). Думаю, это тоже своеобразное свидетельство цельности творчества. Во многих очерках разбросаны сведения о том, как, в какой органической связи с народной жизнью вершится литературный труд, что становится побудительными причинами к созданию произведений, формированию творческих пристрастий. А материалы, которые можно объединить под условным названием «Долг перед временем», полностью посвящены проблемам литературы, искусства; они содержат немало ярких суждений о сути художественного творчества.

Одна из публикаций писателя называется «Быть участником и строителем истории». Снова думаешь о масштабности взглядов писателя, о чувстве героического, пронизывающем его прозу, его публицистику.

Склад натуры, особенности мировосприятия В. Кожевникова были таковы, что охотнее всего он писал именно о героическом, вносил в изображаемое и романтические ноты. Это со всей несомненностью чувствуется и в публицистических его произведениях.